Рыцарь ночи - Страница 37

Но в этот момент по его плечу побежал еще один паучок, а за ним — второй. Я сбила их щелчками, пробормотав, что не иначе как Грег влез где-нибудь в паучье гнездо. Он перестал улыбаться и опустил взгляд. Мне отчего-то стало неловко, словно я сказала какую-то бестактность.

— Хочешь, познакомлю тебя с моей бабушкой? — торопливо спросила я. — Если идти по этой улице в глубь деревни, то примерно посередине находится ее дом.

— А это удобно? — засомневался он, но улыбнулся так ясно, словно солнышко выглянуло и осветило этот туманный молочно-серый день. — Ты приглашаешь? — уточнил зачем-то он.

— Да, я тебя приглашаю в гости, — засмеялась я, отметив про себя, что хорошее воспитание, конечно, замечательно, но все должно быть в меру.

— Тогда подожди, я мигом! — сказал он и пошел прочь.

Причем он исчез в тумане так быстро, что мне показалось, будто его фигура улетела, как на крыльях. Грег был одет в длинный черный плащ, и, видимо, из-за развевающихся пол у меня возникла такая ассоциация.

«Куда это он? — изумилась я. — Господи, и зачем я его пригласила? Как-то само собой с языка сорвалось. Он-то в каком замке живет! А у бабушки обычный деревенский дом с удобствами во дворе. А и ладно! Что теперь? Зато я проведу с ним время, узнаю его лучше. По правде говоря, я ведь ничегошеньки о Греге не знаю. Вот и познакомимся поближе!»

В этот момент из тумана возник Грег. Мне показалось, что прошло буквально несколько минут. Но он, оказывается, уже успел слетать в магазин. Я увидела в его руках пакет.

— Неудобно с пустыми руками в гости, — только и сказал Грег, взял меня за руку и двинулся по улице.

«Да, воспитание идеальное, — подумала я, с трудом успевая за его размашистым шагом. — Только вот как бабушка отреагирует на наше появление? Бог мой, что я ей скажу? Потом ведь придется объяснять ей это знакомство».

Но бабушка, на мое удивление, встретила нас очень приветливо. Когда я их познакомила, она заулыбалась и сказала, что ей очень приятно, что она рада и даже счастлива такому дорогому гостю, ее сыночка тоже зовут Гриша, и т. д. и т. п. Грег выслушал ее излияния с улыбкой, затем протянул пакет, сказав, что это так, пустяки, конфеты и печенье к чаю. Бабушка окончательно растаяла и даже погладила его по плечу.

— А у меня сырники еще горячие. Ты любишь? — поинтересовалась она, перейдя на «ты». — И сметанка к ним свежая. Или с вареньем?

— Простите, но я есть не буду, — отказался Грег.

— Чего так? — огорчилась бабушка. — Ну не на диете же ты, как все эти неразумные девушки!

— Именно на диете, — мягко произнес он. — Но на лечебной, у меня проблемы с желудком. Простите, не хочу утомлять вас подробностями!

— Так вот почему ты такой бледненький! — сделала вывод бабушка. — Ну может, молочка? Свое, настоящее коровье, не то что городское из пакетов!

— Спасибо, нет, — отказался Грег.

— В общем, Ладушка, ты уж тут сама распоряжайся, — с озабоченным видом сказала она. — А мне вообще-то идти нужно. Кое-какие дела в сельсовете. Вы меня чудом дома застали.

Когда бабушка ушла, Грег сел на диван в гостиной и огляделся. Я робко предложила ему чай, но он отказался. Я стояла в дверях и не сводила с него глаз. Картина была удручающей, так как весь его аристократичный вид, модная дорогая одежда, поблескивающее массивное кольцо, видимо, из платины, с каким-то крупным черным камнем, совершенно не вязались с простой обстановкой гостиной, с ее старой мебелью, тюлевыми шторками, пестрыми домоткаными половиками.

«Сколько раз папа предлагал все тут поменять, — неожиданно вспомнила я, — но ведь бабушку не переубедишь. Привыкла годами жить в таком интерьере».

Грег в этот момент поднял голову и посмотрел на меня. И я почувствовала, как меня тянет к нему, ноги словно сами сделали шаг в его сторону.

— Чего ты в дверях стоишь? — мягко спросил он. — Иди ко мне.

Я медленно приблизилась и опустилась рядом. Его глаза мерцали в тени ресниц. Я пребывала в странном смятении, оставшись с ним наедине, и от этого слова не могла сказать. А ведь столько вопросов хотела задать и о нем самом, и о его семье. Но мы молчали, глядя друг на друга.

Время опять словно замедлилось. Мое сознание стало туманиться, и я увидела, как все вокруг заплетается вьющимися стеблями какого-то растения, похожего на вьюнок. Это было так странно, но и так красиво, что я оцепенела, наблюдая за движениями стебельков. Они тянулись в разные стороны, на моих глазах на них вырастали нежно-зеленые закругленные листочки, и вот уже появились сиреневые бутоны, которые тут же раскрылись в тонкие и прекрасные цветы. Сладкий медвяный аромат заполнил комнату, стены исчезли, и мы оказались лежащими на лугу, полностью покрытом этими вьюнками. Небо, раскинувшееся над нами, казалось, гаснет, и я поняла, что уже вечер, а солнце садится. Зелень пружинила под моей спиной, придавленные цветы пахли все сильнее.

Краски небосвода менялись. Бирюзово-синие тона переходили в алые, словно синеву подпитывала кровь. Я лежала на спине, раскинув руки. Ощутив, как прохладные пальцы касаются моей ладони, я тихо засмеялась и зажмурилась: мне стало щекотно. И когда раскрыла глаза, увидела на фоне алого неба склоненную ко мне голову Грега. Его лицо приближалось, глаза были прикрыты, но их синева сияла из-под черных ресниц и, казалось, освещала его лицо. И от этого странного и какого-то неземного свечения оно казалось одухотворенным и ангельским. Мне захотелось лишь одного — чтобы эти нежные бледно-розовые губы коснулись меня. И я приподняла лицо навстречу его движению и закрыла глаза. Почувствовав едва уловимое прикосновение прохладных губ, я замерла. Это совсем не походило на поцелуй. Казалось, шелковые лепестки тюльпана скользнули по моим губам. Но даже это мимолетное касание вызвало у меня такое смятение, что я задрожала. Мне невыносимо захотелось коснуться этих нежных губ еще раз. И я обхватила руками шею Грега…